САЙТ ГОРОДА БАЛАКЛЕЯ

На его малой родине — в городе Балаклея Харьковской области — Александра Крупского считают чудаком. В свои 70 лет он… летает. На мотодельтаплане, который сам же и смастерил, потратив на это дело около 12 тысяч долларов. За такие деньги в Балаклее можно купить роскошный дом…

Дельтапланеризмом Александр Михайлович начал заниматься в далеком детстве. Тогда в местном Доме пионеров еще работал авиакружок. Позже, переехав в Харьков, записался в аэроклуб. Надо отдать должное его упорству: конструирование и технику производства дельтапланов он освоил в совершенстве. И свой личный мотодельтаплан создавал собственными руками, начиная с расчетов и заканчивая изготовлением деталей. Удовольствие, обошедшееся в копеечку, до сих пор требует инвестиций.

— Бывает, приходишь домой, а жена — где деньги? А я руками развожу — нету денег. Она только плюнет… Понимает, что мне летать все равно хочется, а на два часа в небе уходит 250 — 300 гривен, — сетует Александр Михайлович.

— Непрофессиональная авиация по большей части самодельна, — утверждает Крупский. — Это у меня новый французский двигатель, а другие выкручиваются как могут. Видел просто диковинные двигатели. Например, с мотоцикла «Днепр», впрочем, переделанный и форсированный. Летал на аппарате с двигателем от автомобиля «Хонда». Бешеный, набирает высоту чуть ли не вертикально — 7 метров в секунду. «Днепровский», для сравнения, «брал» 3 метра. Сейчас я летаю на «Rotax». Он маленький, можно под мышку взять, а выдаёт 65 «лошадей». Правда, налет дает небольшой, около 8 тысяч часов, после этого его надо будет в Киев отвезти, где его переберут в их сервисном центре, иначе мне просто лицензию не выдадут, да и стоит такой двигатель недешево — 6 тысяч долларов.

Откуда у пенсионера из сельской местности такие деньги, интересуемся.

— Увлечение дельтапланеризмом дело хоть и дорогое, но иногда приносит прибыль, — приоткрывает завесу Александр Михайлович. — Я, например, распыляю пестициды и гербициды на полях. Топлива дельтаплану необходимо несоизмеримо меньше, чем самолету: «Ан-2» на час полета требуется 250 литров бензина, а дельтоплану на два часа — 35 литров. Но об оплате надо договариваться заранее. А то один раз со мной расплатились натурой — пригнали два «КамАЗа» семечек! С прицепами! И что мне с ними делать? Мало того, что они места занимают ого-го, так еще и элеваторы не принимают: говорят, не может у частного лиц быть столько семечек, вы их украли. С горем пополам реализовал…

Дельтапланеризм — спорт рисковый. Безопасность в нем зависит от качества машины и особенно двигателя. Это легкие безмоторные планеры могут лечь на курс и лететь четыреста — пятьсот километров. Мотодельтаплан же по своим летным качествам отличается от таких аппаратов. При остановке двигателя он начинает резко снижаться. То есть посадить его можно, но где — выберет он сам. Были над лесом — упадете в лес. Над озером, — значит, в озеро.

— Лично я падал трижды — на своем старом отечественном «Буране», будь он неладен, — продолжает рассказ Александр Михайлович. — У меня для таких случаев даже парашют есть, специально для дельтаплана. Вон он, в ящике лежит (показывает), но я его принципиально с собой не беру. Если знаешь, что у тебя за спиной парашют, расслабляешься, а этого небо не прощает. Однажды залетал в грозу, хоть и не надолго. Никому не пожелаю такого. Даже большие самолеты стараются не попадать в грозовые облака без крайней надобности, что же до маленького и легкого дельтаплана — его так мотает… Одной девушке-дельтапланеристке в грозовом облаке сломало крыло, к счастью, у нее как раз оказался парашют. Но на парашюте её еще километра на полтора подняло вверх. Приземлялась без сознания. Поэтому лично я предпочитаю на земле переждать грозу. Впрочем, опасность может таить в себе и поле, на которое приземляешься. Был случай: все осмотрел заранее, а когда приземлялся, нарвался на какую-то проволоку. Порвало крыло, порезало винт. Обидно…

— Дельтапланы можно поды­мать очень высоко, — говорит пилот, поглядывая в ясное небо. — Пределом у нас считается 7200 метров. В принципе, можно взлететь и выше, но смысла в этом нет — там мало кислорода. Страдает и пилот, и двигатель, мощность которого на таких высотах катастрофически падает. Да и холодрыга такая, что без подогрева замерзают карбюраторы, а о людях и говорить нечего. А еще с такой высоты предметы на земле становятся слишком мелкими, чтобы их можно было рассматривать. Моя любимая высота — метров двести, там интереснее…

Общаясь с этим человеком, не веришь, что перед тобой мужчина столь серьезного возраста. Настолько живые глаза, настолько кипуча энергия. Сейчас он мастерит аэролодку для рыбалки (на дельтаплане хоть и удобно, но очень дорого), которая уже почти готова, а параллельно приводит в порядок свой дельтаплан.

Но есть и то, что по-настоящему расстраивает Крупского:

— Раньше было легче, нас, аматоров, никто не ограничивал. Выше трехсот метров не поднимались, чтобы не мешать профессиональной авиации, и летали куда хотели. А сегодня все сложнее, разрешениями задолбали!

Александр Михайлович и все самодеятельные покорители неба, для вас хорошая новость! Верховная Рада наконец-то приняла закон, упрощающий прохождение процедур, разрешающих взлет для сверхлегкой авиации. Есть надежда, что сельских «небесных тихоходов» теперь станет больше.