ОПЕРАЦИЯ "ПАЙПЕР", БОЙЦЫ ЛЕЙБШТАНДАРТА СПАСАЮТ ОКРУЖЕННУЮ 320-ю ДИВИЗИЮ ВЕРМАХТА.

320-ая пехотная дивизия была полностью отрезана и сражалась восточнее Балаклеи, прикрывая правый фланг Лейбштандарта. Между нею и южным флангом Лейбштандарта было около 40 километров. В Мерефе была сформирована Боевая группа из 2-го батальона 1-го танкового полка СС и 2-го мотоциклетного батальона СС дивизии «Дас Рейх». Её предполагалось использовать для нанесения удара во фланг советским войскам 9-го февраля.

В то же время легко заметить, что советские войска планировали оперативное окружение Харькова и, в дополнение к этому, намеревались наступать на Донбасс с целью отрезать германские войска на р. Миус от их путей снабжения и затем уничтожить их. Для группы Армий Юг Манштейна это означало потерю большинства путей сообщения, что грозило большой опасностью всему Восточному фронту.

14-ая рота моторизованного батальона все еще находилась в поезде. Унтерштурмфюрер СС Гюрс писал:

Дорога бежала под колесами. Назад двигались колонны войск. Должно быть, это выглядело как во времена Наполеона. Это были итальянцы. На обед была лапша, и только мы собирались начать, как ко мне подошел Майер 2 (второй человек в роте по фамилии Майер) и показал мне свой суп с плавающими в нем червями. Я сразу же потерял аппетит и вышел из состава. Кругом ходили дикие слухи – Харьков потерян, назад в Бачинаш (Bachinatsch) и тд. Ладно, в любом случае мы двигались вперед.

Запись в журнале боевых действий: «9 февраля 1943. Подразделение Гуля должно остаться в Лимане чтобы установить контакт с 320-ой пехотной дивизией. 12.45: Гулю приказано оставить Лиман и двигаться в Змиев». «14-ая рота моторизованного батальона была высажена из поезда к вечеру 8 февраля 1943 и 9 февраля ее машины начали движение через массу германских и прочих войск отступающих от Харькова по направлению к Змиеву. Она присоединилась к батальону в 14.00 и сразу же вступила в бой». Унтерштурмфюрер СС Гюрс описывает эту критическую ситуацию в своем дневнике: «Лейтенант Люфтваффе пожал мне руку и сказал, что все счастливы видеть нас здесь… Русские яростно атаковали по всему фронту. Батальон удерживал сектор в 9 километров».

Первая операция моторизованного батальона была описана в представлении Йохена Пайпера к Золотому Германскому Кресту:

«3-ий батальон 2-го панцергренадерского полка Лейбштандарта СС Адольф Гитлер под командованием штурмбаннфюрера СС Пайпера был брошен в бой немедленно после высадки на железнодорожной станции Харькова. Сначала ему было приказано укрепиться в Андреевке, впереди правого крыла дивизии и создать позицию для 320-ой пехотной дивизии. Пайпер выполнил приказ и 7 февраля 1943 года был окружен большими силами неприятеля (двумя стрелковыми полками и танковой бригадой). Продержавшись в Андреевке 2 дня, Пайпер вывел батальон из окружения и отошел на основную линию обороны. Выполняя поставленную задачу, он нанес врагу тяжелые потери и уничтожил 2 танка Т-34. В бою Пайпер проявил себя как опытный и храбрый командир».

Ночью 10 февраля 1943 2-ой панцергренадерский полк ЛССАГ занял новые позиции. Батальон Пайпера был оставлен в резерве в Подолехе. Боевая группа Линдена пришла на помощь 13-ой моторизованной роте батальона 10 февраля. Панцергренадеры страдали от сильных морозов. Хлеб и масло промерзали насквозь. Солдаты выкрасили свои БТРы белой краской для маскировки.

10 февраля 1943 г. 14.30 13-ая рота получила приказ закрыть разрыв между левым флангом 1-го и правым флангом 2-го батальонов первого полка. Для выполнения задачи рота была усилена одним взводом из 12-ой роты. В 17.00 часов неприятель атаковал Лизогубовку силами до роты и был отброшен контратакой взвода 12 роты. Задача для батальона Пайпера: С двумя взводами штурмовых орудий и колонной из 60 санитарных машин прорваться к Змиеву, установить контакт с 320-ой пехотной дивизией и обеспечить эвакуацию раненых 320-ой дивизии.

Командир взвода из трех вооруженных 7,5 см пушками БТРов 14 роты унтерштурмфюрер СС Гюрс пишет:

«Получены приказы для операции Пайпер. Ночью мы должны перейти р. Донец, прорваться через основную линию обороны русских и продвинуться на 25 километров вглубь вражеской территории, чтобы вытащить дивизию «Сердец». Там около 10000 человек и 1500 раненых. Безумный план, но он пришелся по душе нашим панцергренадерам. Батальону приданы 7 штурмовых орудий. Мое орудие двигается в хвосте колонны. Время 16.00. Я все приготовил и готов к бою. Смогу ли я передать мой дневник Розин и попадет ли он домой? Якоби доложил, что его орудию необходимо вернуться на 140 километров назад в Полтаву, для ремонта. Теперь у меня осталось только одно запасное орудие. Ничего не слышал о подвозе боеприпасов. Вечером мы должны получить подрывные заряды, ручные гранаты и тд.»

Моторизованный батальон располагался в Подолехе. Пайпер тщательно готовился к трудной операции по спасению 320-ой дивизии двигающейся по вражеской территории.

12 февраля 1943 г. 04.30: Операция Пайпер началась. Мы уничтожили врага в д. Красная Поляна и расчистили дорогу для колонны транспорта. По опоздавшим к началу операции грузовикам враг открыл огонь и 6 из них были уничтожены. 06.40: Группа Пайпера достигла Змиева не вступая в дальнейший контакт с врагом. 08.00: Группе Пайпера приказано продвинуться к Лиману и установить контакт с 320-ой дивизией. 14.00: Контакт установлен. В течение ночи Группа Пайпера охраняла место сбора 320-ой дивизии в районе Черемушная-Зидьки-Замостье-Бутовка.

После установления контакта с дивизией Пайпер послал унтерштурмфюрера СС Гюрса в качестве офицера связи к командиру 320-ой пехотной дивизии генералу Постелю. «Дивизия выглядела ужасно, в это было просто невозможно поверить…» вспоминал он.

13 февраля. Идет снег. Ранним утром батальон Пайпера оставил Зидьки и в 11.50 достиг Водяное. Неприятель сжег мост, и это грозило отрезать батальон. 3-ий батальон очистил д. Красная Поляна от врага и отбросил его на восток. Взвод 2-ой роты продвинулся на запад Красной Поляны и удерживал западный фланг открытым, чтобы раненые могли перейти реку. Мост был восстановлен. В 16.30 все грузовики с ранеными достигли линии наших войск. Батальон Пайпера получил приказ отойти в Мерефу в резерв дивизии.

Дополняя скупые записи в боевом журнале, унтерштурмфюрер СС Гюрс так описывает этот день:

«Транспорт для раненых прибыл. Мы снова должны расчистить дорогу для него. В с. Водяное был тяжелый бой с русским лыжным батальоном. К вечеру мы уничтожили их. Переходим реку. Моё орудие расстреляло 42 снаряда. У нас 6 погибших. К 19.00 переправа закончена».

Йохен Пайпер лично докладывал о своей миссии по спасению сильно потрепанной 320-ой пехотной дивизии и ее многочисленных раненых:

3-ий моторизованный батальон 2-го панцергренадерского полка ЛАГ получил задание захватить Змиев чтобы подобрать остатки 320-ой пехотной дивизии и эвакуировать 1500 раненых. Для этого батальон получил транспорт и санитарные машины. Наша основная линия обороны проходила по реке Уды с длинным деревянным мостом через нее. На другой стороне реки была занятая врагом деревня Красная Поляна. Против наших ожиданий мы прибыли в Змиев не встретив существенного сопротивления. Через Змиев протекала река (Донец). Там мы ждали подхода подразделений Постеля (командира 320-ой пехотной дивизии). Вскоре появился генерал Постель со своими офицерами и большим количеством транспорта. Прежде всего, меня спросили, почему мы не перешли реку. Мой ответ, что лед слишком тонкий и не выдержит веса наших машин, не был принят, но в тот же самый момент его подтвердил офицер связи. Он доложил: «Господин генерал, лед не выдерживает, только что провалилось штурмовое орудие».

Генерал Постель был в прекрасном расположении духа. Он заявил, что его штаб будет расположен здесь, а мы будем обеспечивать его охрану. Он очень огорчился, узнав, что наши войска находятся так далеко. Потом он куда то пропал.

После длительной паузы подошла остальная часть дивизии. Мы молча сидели на наших БТРах полные неприятных предчувствий. У всех была одно и та же ассоциация: Березина! Должно быть именно так и выглядело отступление Наполеона. Множество идущих, затем легкораненые и, наконец, тяжело раненые. Целый обоз на санях и телегах. Они были переполнены, некоторые несчастные были привязаны к ним и лежали на своих шинелях. Наши хирурги и санитары приготовились к немедленному оказанию помощи. Прежде всего, раненым дали еды, горячего питья и оказали первую помощь. Я вспоминаю нашего батальонного хирурга, доктора Брюстля, пришедшего ко мне следующим утром. Он и его помощник всю ночь оперировали на морозе и помогли многим раненым. Мы стояли на страже, и нам казалось, что эта зловещая ночь никогда не закончится. На следующий день (13 февраля) бесконечная колонна двинулась в обратный путь. Дивизия и все ее раненые двигались по дороге, а наши боевые машины охраняли ее с флангов.

Когда мы, наконец, добрались до реки, то увидели что от моста остались только дымящиеся сваи. Лыжный батальон русских занял деревню, перебил и изуродовал многих немецких водителей и медиков, оставшихся в деревне со вчерашнего дня. По колонне со всех сторон был открыт огонь. Мой батальон занял деревню после тяжелых боев за каждый дом, восстановил мост и переправил наших спасенных товарищей по льду и по временно восстановленному мосту на другой берег, где они были в безопасности. Когда последняя машина достигла противоположного берега, батальон вновь отошел к Змиеву и присоединился к нашим войскам после долгого рейда по занятой врагом территории.

Согласно отчету генерала Постеля, ему не пришлось прорываться с боем к своим войскам. Его дивизия спокойно продвигалась по занятой врагом территории, а ситуация стала критической из-за постоянно снижающейся мобильности, растущего числа тех кто не мог самостоятельно передвигаться и падения морального духа солдат по причине того, что расстояние до немецких войск не сокращается, поскольку они продолжают отступать».

Гауптштурмфюрер СС Гуль, командир 11 роты, вспоминает самодовольный вид генерала Постеля – он все еще был с белым воротничком – что составляло резкий контраст с потрепанными, смертельно уставшими солдатами его дивизии, которые следовали за ним. Унтерштурмфюрер СС Рудольф фон Риббентроп из танкового полка Лейбштандарта добавляет детали:

«Это было незабываемо, Пайпер докладывал о своих операциях в холодной и чёткой манере. Вот как он описал свою встречу с командиром 320-ой пехотной дивизии в феврале 1943 г. Дивизия перешла р. Донец после того как Пайпер проделал долгий путь через территорию занятую русскими чтобы выручить ее. Когда ее командиру, генералу Постелю доложили что потеряна связь с арьергардом его дивизии, он не потерял присутствия духа, а ледяным тоном заявил, так как это изложено в «Тете Фриде» (так прозвали Устав Военной службы, ст. 300: Командование подразделением), что арьергард должен пожертвовать собой в случае необходимости. У Пайпера сложилось соответствующее мнение об этом генерале».

Эта операция – столь успешно проведенная Пайпером – также послужила основанием для представления его к награждению Германским Крестом в Золоте:

После того как сектор обороны был перенесен на основную линию Роган – Лизогубовка – Миргород, Пайперу было приказано силами своего батальона занять Змиев и установить контакт с 320-ой пехотной дивизией. Пайпер выполнил поставленную задачу и вывел из окружения 750 раненых солдат этой дивизии. Выполняя задание он полностью уничтожил лыжный батальон врага, препятствовавший его возвращению.

14 февраля 1943 г. 3-ий моторизованный батальон в полном составе, включая БТРы, транспорт и обоз, начал отход к Мерефе через большой город Харьков, частично охваченный огнем. 14-ая рота погрузилась в поезд в 03.00 и в 07.00 миновала Харьков. Вечером роту вернули в Харьков с приказом отбросить прорвавшиеся части советских войск. В Мерефе солдаты батальона провалились в глубокий сон. Унтерштурмфюрер СС Гюрс писал:

«15 февраля 1943. Сегодня мы наконец сможем поспать. Мы не спали 96 часов».